События в районе Ландсберг-Грюнвальде, начало февраля 1945г.

[gsm_689]

Военно-исторический журнал 1980 №10 стр.42-46

Южнее Кенигсберга
Полковник в отставке Н. АФАНАСЬЕВ
В описываемый период майор Н. М. Афанасьев был агитатором политотдела 31-й армии.


ЭТИ события произошли в последние дни Великой Отечественной войны Восточной Пруссии, в так называемом «Хейльсбергском треугольнике». Его образуют три города: Хейльсберг, Ландсберг и Бартенштейн, расположенные южнее Кенигсберга, примерно в двадцати километрах один от другого. Еще задолго до второй мировой войны гитлеровский вермахт превратил этот «треугольник» в самый сильный укрепленный район, прикрывавший путь к столице Восточной Пруссии. На сравнительно небольшой площади фашисты воздвигли свыше 900 железобетонных огневых точек, множество деревоземляных оборонительных сооружений, противотанковых и противопехотных препятствий. В конце января-начале февраля 1945 года этот «треугольник» предстояло штурмовать войскам 31-й армии 3-го Белорусского фронта.
Командиры и политработники еще до вступления армии на территорию Восточной Пруссии понимали, что на своей земле фашистские войска будут сражаться с небывалым ожесточением. Исходя из этого, они терпеливо разъясняли бойцам особенности и трудности предстоящих боев в Восточной Пруссии — оплоте немецкого милитаризма и фашизма. В течение многих веков она являлась плацдармом для вооруженных нападений на граничащие с ней страны. Здесь воспитывалась ненависть к восточным соседям, культивировались презрение к другим народам, расовая нетерпимость. Духом воинствующего милитаризма пропитывалась вся жизнь немецкого населения провинции.

Фашистское командование превратило всю Восточную Пруссию в огромный бастион обороны. Здесь было воздвигнуто семь укрепленных районов и пять мощных оборонительных полос. Они прикрывали Померанию и пути к Берлину с северо-востока. Перед войсками 3-го Белорусского фронта оборонялись 4-я полевая и 3-я танковая армии. Оперативная плотность обороняющихся вражеских войск была высокой. Она составляла около 15 км на одну дивизию. Гитлеровцы получили категорический приказ: любой ценой не допустить Советскую Армию в пределы провинции.

Автору этой статьи в то время пришлось находиться в качестве представителя политотдела 31-й армии в 331-й стрелковой дивизии. Политотдел (начальник полковник П. М. Шилович) разработал подробный план проведения организационной и разъяснительной работы в подразделениях. Командир дивизии генерал-майор П. Ф. Берестов его одобрил. К выполнению плана привлекались практически все командиры и политработники, включая командиров полков и руководящих офицеров штаба дивизии. В частности, перед воинами подчиненных подразделений выступали командиры полков майоры П. В. Кашковский, В. Н. Смоляр, С. Н. Щербаков. Они убедительно разъясняли особенности и трудности предстоящих боев, необходимость дорожить честью и достоинством советских воинов в любой, даже самой сложной боевой обстановке. Каждому бойцу еще раз напоминалось: наша Родина воюет не против немецкого народа, а против германского фашизма, развязавшего вторую мировую войну, поэтому к мирному населению даже такого оплота германского фашизма, как Восточная Пруссия, мы должны относиться без злобы и ненависти, чтобы своим поведением опровергнуть лживость фашистской пропаганды о тех вымышленных угрозах мирному населению, которые якобы несут с собой советские войска.

Командиры и политработники вместе с руководителями партийных и комсомольских организаций тщательно проверили расстановку коммунистов и комсомольцев по подразделениям. Во всех стрелковых, пулеметных, минометных и саперных ротах были созданы полнокровные партийные и комсомольские организации. Основную часть укреплений «Хейльсбергского треугольника» предстояло штурмовать соединениям 31-й армии генерал-лейтенанта П. Г. Шафранова. Непосредственно на город Хейльсберг наступали 62, 174 и 331-я стрелковые дивизии 44-го стрелкового корпуса генерал-майора М. Н. Клешнина. В их полосе наступления имелось 99 железобетонных дотов, убежищ для крупных гарнизонов и других сооружений, воздвигнутых в долине реки Алле. Они прикрывались четырьмя рядами противотанковых надолб и пятью рядами проволочных заграждений на металлических кольях. В таких укреплениях гитлеровцы даже сравнительно небольшими силами могли обороняться длительное время.

31 января 1945 года соединения 44-го стрелкового корпуса стремительным ударом овладели Хейльсбергом. Положение крупной вражеской группировки крайне осложнилось. После падения города значительная часть мощных укреплений «треугольника» оказалась в тылу наших войск. Подвиг воинов корпуса генерала М. Н. Клешнина и содействовавшего ему 71-го стрелкового корпуса (54, 88 и 220 сд) генерал-майора С. А. Князькова, наступавшего севернее, был отмечен в приказе Верховного Главнокомандующего.

Командарм П. Г. Шафранов предвидел, что вражеское командование предпримет отчаянные усилия для того, чтобы выбить советские войска из Хейльсберга и вновь открыть пути отхода своим войскам к Кенигсбергу. Так и произошло. Фашисты начали ожесточенные атаки на Хейльсберг и южнее Бартенштейна, но они были отбиты с большими потерями для врага.

Задача состояла в том, чтобы окружить и уничтожить действующую южнее Хейльсберга группировку вражеских войск. Выход соединений 2-го Белорусского фронта к Балтийскому морю у Эльбинга создавал такую возможность. Тем не менее сразу сделать это не удалось. Гитлеровцы нанесли сильный контрудар южнее Кенигсберга. Командующий 3-м Белорусским фронтом генерал армии И. Д. Черняховский вынужден был временно приостановить наступление ударной группировки фронта. Бои не утихали ни на один день. Вскоре возникли благоприятные условия для нанесения удара из Хейльсберга на город Ландсберг 31-й армией, чтобы захватить и этот последний крупный узел шоссейных и железных дорог, связывавший всю южную группировку врага с Кенигсбергом и замыкавший укрепленный район.
Однако сил для этого явно недоставало. Начальник штаба армии генерал-майор М. И. Щедрин по поручению командующего доложил свои соображения начальнику штаба фронта генерал-полковнику А. П. Покровскому, а затем и командующему фронтом И. Д. Черняховскому, который одобрил замысел и приказал:
- Захватывайте Ландсберг. Завтра или послезавтра 5-я танковая армия 2-го Белорусского фронта ударит на город Мельзак, вам будет легче.

1 февраля командарм генерал П. Г. Шафранов принял решение на наступление Генерал М. И. Щедрин выехал в Хейльсберг в штаб 44-го стрелкового корпуса, чтобы на месте уточнить боевую задачу его войск. Большая часть сил корпуса должна была удерживать город до подхода частей 50-й армии 2-го Белорусского фронта. Для захвата Ландсберга создали группу войск под командованием командира 331-й стрелковой дивизии генерал-майора П. Ф. Берестова. В ее состав вошли, кроме этой дивизии, 88-я стрелковая дивизия (командир полковник А. А. Кузенный) 71-го стрелкового корпуса, 337-й тяжелый, 926-й и 959-й самоходные артиллерийские полки и 140-я армейская пушечная артиллерийская бригада (командир полковник С. Ф. Федотов).

В ночь на 2 февраля группа генерала Берестова стремительным ударом с юго-востока и юга овладела Ландсбергом. К концу дня 88-я дивизия заняла рубеж в 5-6 км восточнее и севернее города, а 331-я дивизия — примерно на таком же расстоянии западнее и юго-западнее города. И эта победа войск 31-й армии была отмечена в приказе Верховного Главнокомандующего.

5-й танковой армии 2-го Белорусского фронта не удалось быстро овладеть городом Мельзак, на что рассчитывал генерал армии И. Д. Черняховский. Группа генерала Берестова оказалась в тяжелом положении. Правофланговые соединения армии находились в 10-12 км юго-восточнее Ландсберга, а левый сосед — 50-я армия — отстал на 8-10 км. Фашистские войска могли атаковать город с севера, востока, юго-востока и запада, чем они и воспользовались.

Фашисты стремились любой ценой выбить советские войска из Ландсберга. Их контратаки следовали одна за другой. Положение осложнялось тем, что организовать сплошную линию обороны наши части не могли — не было ни времени, ни сил. Не везде удалось удержать в своих руках и рубежи, захваченные в предыдущих боях. В частности, 5 февраля части 174-й стрелковой дивизии полковника Н. И. Демина были вынуждены отступить под сильным напором врага у села Петерсхаген. К концу дня батальон вражеской пехоты с 37 танками и штурмовыми орудиями прорвался в село Грюнвальде (около 6 км юго-восточнее Ландсберга). Здесь находились тылы 331-й и 88-й стрелковых дивизий, в том числе медико-санитарный батальон 88-й дивизии.

Поселок Грюнвальде (ныне Зеленица, ПНР) севернее того знаменитого Грюнвальда, где были разгромлены немецкие псы-рыцари 15 июля 1410 года. Вследствие тяжелых боев в районе Ландсберга в медсанбат уже третьи сутки поступало большое число раненых. Спасая их жизнь, медики напряженно трудились день и ночь. Уже к вечеру 5 февраля в медсанбате только тяжелораненых было около 200 человек.

Над домом, где размещались операционная и перевязочная, развевался видимый издали белый флаг с красным крестом. Такие флаги были и над другими домами. Рядом стояли санитарные автофургоны тоже с большими красными крестами. Гитлеровцы, конечно, видели все это. Пренебрегая международными правилами, запрещающими вооруженное нападение на медицинские учреждения, озверевшие варвары решили выместить свою злобу на раненых советских воинах. Танки и штурмовые орудия «Фердинанд» открыли массированный огонь по домам, где размещался медсанбат. Первыми же снарядами разрушена операционная. Хирург майор медицинской службы А. А. Сытников прервал операцию. Раненого сняли с операционного стола и отнесли в подвал. В перевязочной медсестра Н. Соловьева и санитарка Т. Александрова в это время занимались переливанием крови уже оперированным. Прервав работу, они тоже успели отнести всех раненых в подвал. Врач старший лейтенант медслужбы, секретарь парторганизации батальона П. П. Квочкин приказал Н. Соловьевой безотлучно находиться в подвале с тяжелоранеными. А. А. Сытников с медсестрами и санитарами быстро перетащили остальных уцелевших раненых из операционной в подвал дома. В соседнем доме тоже самое сделали санитарки Н. Шарова, Л. Кондакова и А. Короткова.

В третьем здании находились начальник медико-санитарной службы дивизии майор медицинской службы Д. Д. Арнольди, командир медсанбата майор медицинской службы А. Я. Ковыршин и подбежавший туда врач П. П. Квочкин. Они тоже успели перенести тяжелораненых в подвал и забаррикадировались там за массивной металлической дверью. Туда же были перенесены и тяжелораненые немецкие солдаты, взятые в плен. Им уже были сделаны необходимые операции, но отправить их в тыл не успели.

Закончив массированный обстрел домов медсанбата, гитлеровцы ринулись в атаку на беззащитных. Вражеские автоматчики врывались в полуразрушенные дома, штыками и прикладами добивали тех тяжелораненых, которых укрыть не успели. В дом, в подвале которого Н. Шарова, Л. Кондакова и А. Короткова спрятали раненых, тоже ворвались гитлеровцы. Они открыли люк подвала и приказали всем выходить наверх. Никто не вышел. Тогда фашисты открыли огонь из автоматов. Забросав подвал гранатами, они прислушались, не застонет ли кто-нибудь. Но там царила мертвая тишина. Фашисты ушли. Из всех обитателей подвала буквально чудом уцелели только Н. Шарова и солдат Садовский.

Разбить или сорвать с петель массивную дверь подвала дома, в котором укрылись вместе с ранеными Д. Д. Арнольди и А. Я. Ковыршин, гитлеровцы быстро не смогли. Не желая тратить на это время, они подогнали к дому «фердинанд», разбили вентиляционное оконце, едва возвышавшееся над землей, и опустили туда шланг, закрепив его на выхлопной трубе орудия. Механик-водитель включил двигатель так, чтобы как можно больше выхлопных газов за короткий срок заполнили убежище. Вскоре все находившиеся в подвале задохнулись. В живых остался лишь водитель санитарной машины старший сержант И. С. Герасимов. Падая на цементный пол, он угодил рукой в лужу затхлой воды. Схватив полу шинели, успел обильно смочить ее в этой луже и плотно прижать к носу. Потеряв сознание, он через некоторое время очнулся. Все уже погибли, а угарный газ почти весь выветрился. В подвале И. С. Герасимов находился до тех пор, пока наши войска не выбили фашистов из села, и стал свидетелем всех злодеяний фашистских варваров.

Рядом с медсанбатом размещался прачечный отряд. Фашистские изверги набросились на беззащитных девушек, подвергли их дикому надругательству, а потом всех расстреляли. Одну из них — Марию Рогову — они связали и живой бросили в огромный костер. Наблюдая, как гибнет девушка, изверги устроили вокруг костра нечто вроде пляски людоедов, обезумевших от запаха крови своей жертвы. Но и этого зверства фашистам показалось мало. Они начали вытаскивать из домов и подвалов еще живых и уже мертвых солдат и офицеров, укладывать их в ряд поперек шоссе, проложенного по улице села. Образовав такой «помост» из человеческих тел, гитлеровцы пустили по нему танки и самоходные орудия. Фашистские солдаты и офицеры, стоявшие группами у домов, с диким хохотом и выкриками наблюдали за этой варварской расправой над теми, кто уже не мог постоять за себя.

Больше двухсот человек погибло от рук фашистских убийц в селе Грюнвальде. Кроме уже упоминавшегося старшего сержанта И. С. Герасимова, из всех советских воинов, находившихся в тот день в этом селе, чисто случайно остались в живых трое: Н. М. Соловьева (по мужу Брежнева), А. Г. Кузьмина (Коростаева) и А. И. Шарова (Белякова). Они и рассказали о страшной трагедии в Грюнвальде. Группа генерала Берестова трое суток продолжала кровопролитные бои против численно превосходящих сил противника, предпринимавшего одну за другой яростные контратаки со всех сторон. Отражая их, советские воины постепенно отходили к Ландсбергу и наконец закрепились в каменных строениях окраин города. Прорыв фашистской пехоты и танков в Грюнвальде означал, что группа оказалась в кольце окружения.

В частях группы генерала Берестова о зверском преступлении гитлеровцев в Грюнвальде стало известно в ту же ночь. Неописуемым было негодование солдат и офицеров, особенно воинов 88-й стрелковой дивизии: у многих из них в медсанбате находились боевые друзья, раненные в последних боях. И как ни велик был гнев, никто из советских воинов не подумал о мести, не причинил зла немецкому населению и раненым солдатам и офицерам противника. Гуманизм, высокие нравственные качества наших солдат, сержантов и офицеров, воспитанных Коммунистической партией, проявились и здесь в полной мере. Еще в день занятия Ландсберга генерал Берестов с группой офицеров, среди которых был и я, побывал в фашистском офицерском госпитале. Его начальник, полковник вермахта, доложил о количестве раненых, о том, что весь медицинский персонал находится на месте. После короткого разговора комдив покинул здание.

Возвратясь в штаб, генерал Берестов распорядился поставить у фашистских госпиталей охрану. И это несмотря на то, что в напряженных боях дивизия понесла большие потери и каждый человек был на счету. Дело дошло до того, что почти все командиры и политработники частей, вооруженные автоматами, вместе с бойцами отбивали яростные контратаки врага, легкораненые оставались в строю и продолжали сражаться. В некоторых ротах 331-й стрелковой дивизии оставалось по 10-15 солдат и сержантов и по одному офицеру. Такое же положение было и в частях 88-й стрелковой дивизии.

Фашистские войска сумели образовать и внутреннее, и внешнее кольца окружения. Командование 31-й армии неоднократно предпринимало попытки разорвать их, но сил и средств для этого не хватало. Только во второй половине дня 7 февраля резервы, подошедшие по приказу командующего фронтом, прорвались к частям дивизий на южной окраине города. К вечеру к городу подошли наши войска и с юго-востока. Затем были нанесены встречные удары на других направлениях. Фашисты, окружавшие Ландсберг, потерпели полное поражение.

Воины группы генерала Берестова своими глазами увидели кровавые преступления гитлеровцев в Грюнвальде. Погибших от рук фашистов Д. Д. Арнольди, А. Я. Ковыршина, А. А. Сытникова, П. П. Квочкина, А. Короткову, Т. Александрову, Л. Кондакову и других с воинскими почестями похоронили в Каунасе. Злодейское преступление в Грюнвальде совершила не какая-то банда эсэсовцев, а обычные полевые войска фашистского вермахта. По показаниям пленных и документами было установлено, что в этом районе сражались 21, 56, 203, 129, 541, 292 и 558-я пехотные дивизии вермахта и так называемая «боевая группа Хейнголца». Не было ни одной эсэсовской дивизии или части. Это подтверждает, что зверские преступления совершали все войска гитлеровского вермахта. Об этом нельзя забывать никогда, тем более сейчас, когда на страницах буржуазных газет, особенно ФРГ, уже давно раздаются призывы «очистить ореол» фашистского вермахта от обвинений в зверствах над мирным населением, в издевательствах над ранеными и пленными. Ходатаи разгромленного фашистского воинства стремятся доказать, что никаких преступлений, никаких зверств войска гитлеровской Германии вообще не творили, что все подобные обвинения выдуманы советской пропагандой.

Но ложь не вытравит из памяти народной злодеяния вражеских орд!

[Schreiber]

Страшная сказка, рассказанная на ночь, да ещё и в пятницу 13-го. Прям жуть…

Кстати говоря, Н.М. Афанасьев один из авторов книги «Дорогами испытаний и побед. Боевой путь 31-й армии», Воениздат 1986 год. Эпизод с медсанбатом описан на страницах 238-240, вот только жутких подробностей там почему-то гораздо меньше. А если 88-ю стрелковую дивизию за февраль по ОБД пробить, то и по оставшимся подробностям вопросы возникнут.

[gsm_689]

в исходном тексте упомянуто достаточно персоналий, чтобы убедиться что не всё (по мнению Шрайбера) высосано из пальца

еще неизвестно сгустил ли краски тов.Афанасьев или наоборот притушил подробности

Как нам сообщал западногерманский тов.Гофман
Иоахим Гофман. Сталинская истребительная война (1941-1945 годы):
Генерал-майор Берестов, командир 331-й стрелковой дивизии, 2 февраля 1945 г. в Петерсхагене под Прейсиш-Эйлау с одним из сопровождающих его офицеров изнасиловал дочь крестьянки, которую он заставил себе прислуживать, а также польскую девушку и, кроме того, несет полную ответственность за многочисленные военные преступления, совершенные его дивизией под Прейсиш-Эйлау и Ландсбергом, «из которых стала известна лишь исчезающе малая часть».

Немцы могли врубить ответку, глядя на трупы гражданских по обочинам и прочие "прелести", которые встречались тогда в товарных кол-вах.
Возможно, что данная статья в ВИЖ была т.с. ответом на некоторые публикации в западной прессе (в ЦК КПСС читали внимательно). Тот же Гофман уже активно работал.
Вероятно не зря такие акценты сделаны

И как ни велик был гнев, никто из советских воинов не подумал о мести, не причинил зла немецкому населению и раненым солдатам и офицерам противника

[Schreiber]

gsm_689 писал(а):
в исходном тексте упомянуто достаточно персоналий, чтобы убедиться что не всё (по мнению Шрайбера) высосано из пальца

Персоналий достаточно, но бедную девушку Марию Рогову на ОБД мне найти не удалось. И разве я говорил, что всё высосано из пальца? Принципиальный вопрос, люди в Грюнвальде погибли в ходе вооруженной борьбы или были фактически казнены разнообразными зверскими способами.
В тексте утверждается:

Закончив массированный обстрел домов медсанбата, гитлеровцы ринулись в атаку на беззащитных. Вражеские автоматчики врывались в полуразрушенные дома, штыками и прикладами добивали тех тяжелораненых, которых укрыть не успели. … Больше двухсот человек погибло от рук фашистских убийц в селе Грюнвальде. Кроме уже упоминавшегося старшего сержанта И. С. Герасимова, из всех советских воинов, находившихся в тот день в этом селе, чисто случайно остались в живых трое: Н. М. Соловьева (по мужу Брежнева), А. Г. Кузьмина (Коростаева) и А. И. Шарова (Белякова).

А из ранее приведенного мной документа 334-й стрелковой дивизии (освобождены около 350 раненых военнослужащих МСБ 88 и 331 сд) видно, что раненых специально никто не трогал, а товарищ агитатор Афанасьев Н.М. нагло врет.

Или претензии по погибшим медработникам, которые, по наградным документам, сутки оказывали вооруженное сопротивление? Вполне возможно, что их даже выхлопом танка из подвала выкуривали. Только вот вопрос, немцы дверь подперли и никого не выпустили или они сами свой выбор сделали? А выбор был, и если посмотреть ОБД, то выяснится, что часть персонала по первичным донесениям пропала без вести (читай – попала в плен) и 24 марта была освобождена из лагеря военнопленных в г. Хайлигенбайль. Правда, потом их в «СМЕРШ» отправили. Хорошо, что хоть война скоро кончилась, а то пришлось бы в 10-м ОШБ «вину» кровью смывать …

Если персоналии нужны, то пожалуйста:
кап. м/с Бушак Тамара Владимировна
кап. м/с Четина Мария Георгиевна
лт. м/с Глобина Анна Иустиновна
лт. м/с Королькова Наталья Георгиевна
лт. м/с Петрова Надежда Григорьевна
лт. м/с Яблокова Зоя Александровна
Сдался в плен (и вернулся живым) даже начальник политотдела 758-го стрелкового полка 88-й с/д майор Шех Михаил Семенович http://www.obd-memorial.ru/html/info.htm?id=74776071

Относительно ЦК КПСС – мысль интересная, но вряд ли верная. В 1980 году на западе Советский Союз за Афганистан «клевали», даже Олимпийские игры в Москве бойкотировали. Насколько я помню, если в «Голосах» тема Восточной Пруссии и всплывала, то только в связи с деятельностью Льва Копелева.

[viciva]

"Страшная сказка, рассказанная на ночь, да ещё и в пятницу 13-го. Прям жуть…"
"И разве я говорил, что всё высосано из пальца?"
"товарищ агитатор Афанасьев Н.М. нагло врет"
Предыдущему "оратору" надо определиться "нагло врет" товарищ Афанасьев или все-таки кое что "не высосано" им "из пальца".
К сожалению его книга (в соавторстве) "Дорогами испытаний и побед" единственная написанная и изданная до начала периода брожения умов
книга монография о 31-й армии. Довольно обидно, что его пытаются обвинить в наглом вранье, пусть даже если речь идет об одном эпизоде - резня в медсанбате. Где-то попадалось в интернете, что этот эпизод фигурировал на Нюрнбергском процессе. Даже если учесть, что "историю пишут победители", его книга достаточно правдиво описывает другие эпизоды боевого пути 31-й армии. Я это в этом убедился имея некую личную заинтересованность. Все сверялось с картам, мемуарами других авторов, некоторыми доступными немецкими источниками, соотносились даты и факты. Надо понимать, что для многих его книга и статьи чуть ли не единственная возможность познакомиться с некоторыми подробностями боевого пути армии в которой воевали их предки и родственники. Копание в доступных пытливому уму архивах дело конечно "хорошее", но приведенные документы не убеждают в том, что "Афанасьев Н.М. нагло врет". Не надо перегибать палку.
Уверен, что эпизод с медсанбатом описан достаточно правдиво хотя есть эмоциональные моменты, часть текста составлена на основании косвенных описаний. К тому же "политический заказ" типа "смерть фашистскому зверю" сейчас то же актуален. Впрочем наверное не все с этим согласятся.

[Schreiber]

viciva писал(а)
Предыдущему "оратору" надо определиться "нагло врет" товарищ Афанасьев или все-таки кое что "не высосано" им "из пальца".

Предыдущий "оратор" давно определился. Есть небольшая поправка: товарищ Афанасьев с «группой товарищей» как обычно нагло врет. Раз уж Вы считаете себя специалистом по 31-й армии и книге «Дорогами испытаний и побед. Боевой путь 31-й армии», то, может быть, ответите на вопрос заданный в 2012 году в теме «Новая книга "Последняя осень Вост.Пруссии"», но оставшийся без ответа: «А с кем это на странице 219 завязала уличные бои в Голдапе 88-я стрелковая дивизия в ночь на 23 октября, продолжавшиеся до утра, если город ещё днём 22 октября взял 58-й гв. полк 18-й гв. стрелковой дивизии?».

Где-то попадалось в интернете, что этот эпизод фигурировал на Нюрнбергском процессе.

«Сильный» аргумент. А мне в интернете попадалось информация, что Кенигсберг был взят чудотворной силой «Казанской иконы Божией Матери», да ещё и в 1944 году.

Уверен, что эпизод с медсанбатом описан достаточно правдиво хотя есть эмоциональные моменты, часть текста составлена на основании косвенных описаний.

По утверждению Афанасьева в Грюнвальде немцы самыми зверскими способами убили всех: больше 200 раненых и медперсонал, чудом спаслись только 4 человека.

Из приведенных мной документов видно, что немцы раненых не тронули, а часть медперсонала (добавлю, и санитары из роты выздоравливающих) оказались в плену и в конце марта более-менее живыми и здоровыми были освобождены из лагеря в Хайлигенбайле.

Если после этого для Вас описание Афанасьева «достаточно правдиво», продолжать разговор бессмысленно: меня "политический заказ" не интересует.

[viciva]

Вы видимо не поняли, что вступать в полемику я с вами не хочу. Я, по моему, ясно это дал понять. Я не знаю кто вы. Может быть немец и имеете личную заинтересованность в утверждении собственной позиции. Это ваше право. Я дал вам ясно понять, что аргументов в "наглой лжи" у вас недостаточно и разъяснил почему не стоит быть столь дерзким в подобных утверждениях. Теперь, как говориться, по пунктам.
На первый вопрос пока ответить не могу, ибо не погружался достаточно глубоко в тему. Я отправлял купленную и отсканированную мной книгу "Der Kampf um Goldap Erinnnerungen an 1944/45" кому-то из посетителей форума. Возможно там есть ответы на ваш вопрос. Почему вы на Гольдап перекинулись? Это другая тема.
По поводу Нюрнбергского процесса я пока не выяснял, просто надеялся что вам это не без интересно. Очевидно безразлично. Придется как всегда самому разбираться, там должны быть документы, а не чужие наградные листы и сведения о плене в которых бесцеремонно может копаться всякий кому не лень.
Третье - приведенные вами документы не убедительны с точки зрения объективного исследования данного вопроса. Вы берете источники которые стали вам доступны, но сохраняете позицию, ну уж очень германофильскую. Это ваше право. Я повторяю, что не знаю кто вы и что хотите утвердить. Эпизод с медсанбатом присутствует например в телесериале о Маргелове. Там это связано с Финской войной. Конечно кино, конечно художественный вымысел, но поверьте подоплека должна была быть. Мне 46 лет мой жизненный опыт позволяет об этом судить.
Еще раз хочу повторить. Будьте деликатнее в оценках. Не надо обвинять автора в "наглой лжи", если у вас нет толковых аргументов, кроме наградного листа каково-то "жирного" полковника и сведений о плене нескольких человек. Рассуждать о лапочках немцах и кровожадных азиатах бессмысленно и не интересно.

[NikVik]

Воспоминания ветерана могут являтся свидетельством?
http://militera.lib.ru/memo/russian/zhukova_uk/06.html

....«...Мы все бросили и побежали из дома. Посмотрели, а немцы идут цепочкой. Выбежали на трассу, нас остановил какой-то офицер с револьвером и приказал занять оборону в кювете. Когда атака была отбита, мы вернулись в тот дом и обнаружили на лестнице с чердака Дусю Филиппову, зверски замученную фашистами... Девушек-снайперов они не щадили.
Да, ужасные дни были в окружении в Ландсберге. Там мы находились в подвале сырзавода, а рядом были артиллеристы. У нас в одном углу стояли лошади, а в другом на сене сидели мы. Я помню, как Иван Иванович (начальник штаба полка И. И. Поплетеев) дергал нас за ноги, когда мы высовывались. А в трубе сырзавода сидел немецкий снайпер и лупил по нам. Потом кто-то его «снял», стало легче. Не помню, где нам пришлось ночью держать оборону (по-моему, здесь же), и мы стояли снайперскими парами по два человека через каждые 25 метров. Так было страшно! Смотришь, глаза устают и кажется, что немцы ползут и захватят нас».
Как получилось, что мы оказались в разных местах, никто впоследствии вспомнить не мог. Остается только предположить, что, выбежав из дома, [141] мы рассыпались по полю широким веером, интуитивно поняв, что так легче спастись от сплошного огня, и все двигались в разных направлениях. А как Дуся попала в лапы гитлеровцев, теперь уже никто не скажет.
Вечером того же дня я стояла в городе на главном шоссе вместе с комиссаром полка. Мы наблюдали, как с трех сторон за городом взлетали, освещая все вокруг, вражеские ракеты. Стало ясно, что немцы окружают нас. И тогда комиссар сказал мне, что формируется обоз, который должен вывезти из города раненых, он уходит ночью, нужен конвой. «Уходи с ними, — предложил он мне, — может быть, жива останешься». Но я не ушла, мне страшно стало оторваться от своих. Это и спасло меня.
То, что произошло дальше, потрясло всех. Позднее в газете «Правда» появился очерк Александра Твардовского, который в то время был корреспондентом фронтовой газеты «Красноармейская правда». В очерке подробно рассказывалось о кровавой истории в Грюнвальде. А произошло там следующее.
Дивизионный госпиталь (288-й медсанбат), куда свозили раненых с нашего участка фронта, размещался в огромном особняке в Грюнвальде. Немцы, оказавшиеся у нас в тылу, вышли прямо к госпиталю. Они видели, что перед ними госпиталь, над зданием висел белый флаг с красным крестом. Однако они сначала открыли по нему огонь из самоходок, а затем начали штурм. Врачи, медсестры, санитарки, раненые, все, кто мог держать оружие, отстреливались до конца. Они все погибли. Часть тяжело раненных бойцов в самом начале боя медики [142] перенесли в подвал, чтобы они не пострадали при обстреле. Видимо догадавшись, что в подвале кто-то есть, немцы вплотную к дому подогнали самоходки и начали пускать в подвал выхлопные газы. Все, находившиеся там, задохнулись от газа, чудом выжил лишь один. Его рассказ, а также сохранившиеся в разгромленном госпитале документы позволили воссоздать картину трагедии. Потом мы видели, что сотворили фашисты с нашими солдатами. Видели и девушку, над которой они зверски надругались и, истерзанную, в разодранной одежде, бросили на улице, прямо на мраморной лестнице дворца.
Там, в Грюнвальде, целиком погиб и наш обоз, который я должна была сопровождать. Судьба уберегла меня.....

[Schreiber]

NikVik писал(а):
Воспоминания ветерана могут являтся свидетельством? http://militera.lib.ru/memo/russian/zhukova_uk/06.html

Общее впечатление о книге положительное, только воспоминания о чем? Про свои подвиги не привирает, все соответствует наградным листам. О своей жизни, быте и порядках в армии, включая 480-й гап РГК (“Дальше была сцена, о которой не хочется писать …”) – вполне. Про эпизод в Грюнвальде – нет, поскольку это компиляция из рассказов других людей и очерка Александра Твардовского, о чем Ю.К. Жукова сама и говорит:

“А вот что вспоминает в недавно присланном мне письме Галя Лепешкина (теперь Джулай): «...Мы все бросили и побежали из дома. …»”
“То, что произошло дальше, потрясло всех. Позднее в газете «Правда» появился очерк Александра Твардовского, который в то время был корреспондентом фронтовой газеты «Красноармейская правда». В очерке подробно рассказывалось о кровавой истории в Грюнвальде. А произошло там следующее. Дивизионный госпиталь (288-й медсанбат), куда свозили раненых с нашего участка фронта, размещался в огромном особняке в Грюнвальде. Немцы, оказавшиеся у нас в тылу, вышли прямо к госпиталю. …”

И раз уж пошла речь о женщинах-снайперах, то в «лапы гитлеровцев» попалась не одна Дуся Филиппова (Евдокия Андреевна), а еще Шабалина Антонина Александровна и Куликович Мария Михайловна.

И чёй-то за «каково-то "жирного" полковника» никто не заступается? Все-таки человек пятый орден заслужил и воевал с 1941 года?

[viciva]

"И чёй-то за «каково-то "жирного" полковника» никто не заступается?"
Видимо мне придется за него заступиться. Информация о полковнике есть в интернете. Каждый желающий может найти (глухо о 1941-ом). Героем СССР он так и не стал, но вполне заслужил свои пять орденов. Когда я писал "жирный" (в кавычках), я это и имел ввиду, а вовсе ни чего обидного. Просто я думаю в описании подвига могут быть неточности. Наградной лист конечно о многом говорит, как фактический документ, но там не всегда соблюдалась абсолютная точность в цифрах, например. 350 освобожденных раненых, более 300 км боев, уничтожено до 900 солдат и офицеров. Заслуженный орден, но мне кажется, что этот наградной лист не самый удачный аргумент в выяснении обстоятельств "эпизода" с 288-ым медсанбатом. В таких случаях нужно искать другие документы, желательно в архивах. И потом после ваших постов скорее хочется заступаться за всех остальных, о которых вы пишите с нескрываемым пренебрежением. Хотите разобраться с этой "историей" посетите архивы, может там помогут.

[GKE]

Очерк специального корреспондента газеты 3-го Белорусского фронта "Красноармейская правда" А.Т. Твардовского был опубликован в этой газете 24 февраля 1945 года, а затем в ряде позднейших изданий, в частности в Собрании сочинений в шести томах: т.4, М.: Художественная литература, 1978, с. 359-360. В этом же томе, в примечаниях Р.М. Романовой (с. 553-554), упоминаются другие публикации того времени, некоторые документы и место их хранения: "...Описанная Твардовским трагедия произошла 5 февраля 1945 г. (см. об этом "Акт о зверскои истреблении немцами раненых советских воинов, врачей и медицинских сестер в местечке Грюнвальд" от 9 февраля 1945 г. - в газете 88-й стрелковой дивизии 31-й армии 3-го Белорусского фронта "За Родину", 1945, 12 февраля. В красноармейской газете "В бой за Родину", 1945, 15 марта, под заголовком "Преступление гитлеровцев в Грюнвальде", помещены фотографии погибших). Памяти врачей-героев Грюнвальда посвящена серия статей в газете Военно-медицинской ордена Ленина академии им. С.М. Кирова «Военный врач» (1963, 23 февраля, 1 апреля, 1 мая) и в газете «Красная звезда» (1965, 16 марта); в Военно-медицинском музее при ВМА подробно освещена трагедия Грюнвальда..."
(Примечание "от себя" относительно топонимики: В части публикаций в наименовании "Грюнвальде" "потеряна" конечная "е". Видимо, по ассоциации с "тем самым" Грунвальдом (бывш. Грюнфельде), под которым потерпел поражение в 1410 году Тевтонский орден. Медсанбат же был расположен в деревне Грюнвальде - ныне Зеленица - под Ландсбергом - ныне польский город Гурово-Илавецке, это совсем недалеко от нашей границы.)

[topor&payse]

Подвиг медиков - безмерен, не только в прошлом и настоящем! Вынос раненных с поля боя, а это тоже, по сути, пойти в атаку! причём под огнём, вернуться, вынеся бойца с его оружием! Да и я обязан жизнью санинструктору Владимиру Труфанову, вынесшего под огнём финна-кукушки раненного в атаке моего отца. Дальнейшая транспортировка, лечение, защита раненных от фашистских зверей! Западная пропаганда продвигает тезис об не участие немецкого народа в зверствах, якобы некоторых отморозков режима Гитлера, они, мол, не имели представления о печах, газовых душегубках и т.д.. А геноцид евреев, советского народа, вызывает смех у современных правителей Европы... Грюнвальдское преступление опровергает байки о глубоком неучастие в злодеяниях немецкого народа и народов Европы в прошлом и настоящем. Нам же было бы интересны бронетанковые части "отличившиеся" в разгроме медсанбата, имена командиров.
Итак очерк Александра Трифоновича Твардовского, напечатан в " Красноармейской правде". - 1945 г.
Источник: Твардовский А.Т. Собрание сочинений: В 5 т.
https://wysotsky.com/0009/328.htm

ГРЮНВАЛЬДСКОЕ ПРЕСТУПЛЕНИЕ
Этими днями на одном из участков нашего фронта группировка немцев в составе десяти самоходных орудий, с десантом автоматчиков прорвалась к маленькой деревушке Грюнвальде, где располагался медсанбат одной из наших дивизий.
В перевязочной и операционной палатах шла обычная напряженная работа. Десятки раненых готовились к эвакуации в госпитали.
Немецкие самоходки, с трех сторон окружив деревушку, открыли огонь по самому заметному из домов, на котором был белый флаг с красным крестом.
Невозможно даже на минуту предположить, что немцы не видели флага и стали бить залпами по деревушке с какой-нибудь иной целью, кроме подлой, изуверской расправы с беззащитными, вышедшими из строя бойцами.
Когда разрывы снарядов обрушили каменные стены домов, все, кто еще уцелел и мог как-нибудь передвигаться, стали выползать из палат, ища спасения на улице, в сенном сарае, за жидкими кустиками палисадников. Вражеские автоматчики бросились добивать их. Раненых расстреливали на земле, под ногами у лошадей, стоявших в сарае, поодиночке и группами.
Подстреленные лошади падали на убитых и недобитых людей. Живые в страшных мучениях, с сорванными повязками, пытались подняться из-под остывающих трупов.
Трудно, почти невозможно описать эту картину. Кощунством по отношению к памяти погибших мученической смертью наших товарищей была бы попытка сколько-нибудь преувеличить или приукрасить в словесном изложении то, что само по себе ни с чем не сравнимо в своей ужасной правде.
Командир медсанбата, майор медицинской службы Ковыршин, майор медицинской службы Арнольди вместе с начальником штаба медсанбата, старшим лейтенантом Квочкиным, водителями старшим сержантом Герасимовым и красноармейцем Присичем до последней возможности пытались спасти и защитить раненых бойцов, находившихся в момент нападения гитлеровцев в перевязочной и операционной палатах.
Отстреливаясь, они перебрались из развороченных снарядами помещений в подвал дома и продолжали отбиваться.
Тогда немцы ввели в подвал через пролом стены шланг, соединенный с выхлопной трубой самоходки, и наполнили помещение удушающим газом. Майоры медицинской службы Ковыршин и Арнольди, старший лейтенант Квочкин и красноармеец Присич погибли в подвале в результате отравления окисью углерода.
Новое злодейство фашистов еще раз подтвердило, что методы и приемы умерщвления советских людей удушающими газами не составляют привилегии специальных войск гитлеровской армии — полицейских, карательных и тому подобных отрядов. К этим гнуснейшим и подлейшим методам и приемам прибегают и основные, линейные войска Гитлера.
Единственный уцелевший из находившихся в подвале людей, водитель Иван Степанович Герасимов, спасся благодаря случайному обстоятельству. В подвале был картофель. Из-под него натекла лужица грязной воды. Герасимов мочил в ней полу шинели и дышал через влажное сукно.
Герасимов посоветовал то же сделать товарищам, но одним это уже не могло помочь, а у других вместо шинели были стеганые куртки, они плохо пропитывались водой из той скудной лужицы.
Герасимов, рассказывая о пережитой трагедии, неизменно повторяет слова своего командира, майора Ковыршина, с которыми тот умер в подвале:
— Знали бы только наши товарищи, какою смертью мы погибаем!..
...Мы посетили место нового преступления фашистов, видели своды подвала, под которыми прозвучали предсмертные слова одного из героев-мучеников Грюнвальда, и повторяем их здесь как призыв к отмщению.

[topor&payse]

Из истории написания:

[ 20 февраля 1945 г. А. Т. Твардовский отмечает: «последние две недели – две поездки». Это означает, что в первую поездку автор выехал не позднее 6 февраля [2, С. 85]. Обращает внимание краткое упоминание о Грюнвальде (Зеленица, Вармийско-Мазурское воеводство, Республика Польша). 5 февраля немецкие части нанесли контрудар на Ландсберг (Гурово-Илавецке, Республика Польша). На их пути оказалась небольшой городок Грюнвальде, где находились тыловые подразделения 88-й и 331-й стрелковых дивизий 31-й армии генерал-лейтенанта П.Г. Шафранова, в том числе медсанбат 88-й дивизии. Немецкие штурмовые орудия открыли огонь по зданиям, где размещался санитарный батальон, а немецкие солдаты добивали раненых, которых не успели эвакуировать [1, С. 238-240; 6, С. 2-3].
Впечатления об увиденном в Грюнвальде отлились у А. Т. Твардовского в очерк «Грюнвальдское преступление». Он был опубликован в «Красноармейской правде» 24 февраля [9, С. 359-360]. В полосу действий 31-й армии он мог попасть, лишь проехав через расположение частей 5-й армии генерал-полковника Н. И. Крылова. Значит, в 5-й армии поэт побывал после 6 февраля (примерно до конца первой декады месяца) и возвращался в Инстербург через её тылы во второй декаде февраля. Именно здесь он видел «угрюмые следы тяжелых боев, пожарища и т. д., отсутствие населения в домах, на месте, и массы на дорогах, в колоннах». В основном это были не немецкие беженцы, а бывшие «восточные рабочие», освобождённые из лагерей Красной армией: «идут русские, орловские, смоленские, идут украинцы, белорусы – белорус, француз, поляк и др., и все домой, и всех освобождаем мы, Красная Армия. » [12, С. 331].

И под грохот канонады
На восток, из мглы и смрада,
Как из адовых ворот,
Вдоль шоссе течет народ.
Потрясенный, опаленный,
Всех кровей, разноплеменный,
Горький, вьючный, пеший люд…
На восток – один маршрут.
На восток, сквозь дым и копоть,
Из одной тюрьмы глухой
По домам идет Европа.
Пух перин над ней пургой.
И на русского солдата
Брат француз, британец брат,
Брат поляк и все подряд
С дружбой будто виноватой,
Но сердечною глядят [8, С. 207-208].
Источник: https://koihm.ru/aleksandr-tvardovskij- ... 513785uote]

[topor&payse]

Майор медицинской службы Арнольди Дмитрий Дмитриевич, 1916-07.02.1945 гг., дивизионный врач 88-й стрелковой Витебской Краснознамённой орденов Суворова 2-й степени и Кутузова 2-й степени дивизии.

При прорыве обороны немцев в Восточной Пруссии и успешном продвижении вперед, тов.Арнольди постоянно находился в батальонных и полковых санитарных пунктах, руководил выносом, обработке и эвакуацией раненых. В период боёв тов. Арнольди организовал работу санитарных подразделений так, что каждый раненый немедленно выносился с поля боя и поступал на этапы обработки.
5-го февраля 45 г. в местечке Грюнвальде, где дислоцировался медсанбат, внезапно напали вражеские самоходки с десантом автоматчиков и начали в упор громить дома, где производилась обработка и лечение раненых. Тов. Арнольди организовал перемещение раненых в подвалы, а сам с небольшой группой защищал входы в подвалы. Смельчаки, отбивая дикий натиск гитлеровцев, уничтожили свыше 15 чел.. Враги убедились, что смельчаков живыми не взять, тогда они в отдушину подвала ввели шланг - соединенный с выхлопными трубами самоходки и удушили героев окисью углерода. Так группа смельчаков погибла смертью храбрых. За честное служение Родине и проявленный героизм майор тов. Арнольди достоин правительственной награды орденом "Отечественной войны 1 степени" посмертно.

Источник: ОБД "Память народа"

Источник фото: https://www.prussia39.ru/memory/show_ph ... ?phid=1906